Братья Гримм

Давным-давно, еще в те времена, когда обещания исполнялись, а желания сбывались, жил на свете старый король. Все дочки у него были красавицы, а уж младшая была до того хороша, что даже солнце, которое видело все на своем веку, и то заглядывалось на ее личико.

Неподалеку от королевского замка стеной стоял большой темный лес, а в лесу под старой липой был колодец.

В жаркие дни королевна выходила в лес к старой липе и садилась на каменную ограду колодца. А чтобы не было скучно, она брала с собой золотой мячик, подбрасывала его и опять ловила. Это была ее любимая игра.

И вот случилось как-то раз, что мяч взлетел очень уж высоко. Королевна подставила ручки, чтобы поймать его, но он пролетел мимо, ударился о землю и, подскочив выше ограды, упал в колодец.

Как не старалась королевна разглядеть свой мячик в темной воде, он пропал, словно его никогда и не было. Колодец был глубокий, такой глубокий, что и дна-то в нем не было видно.

Королевна горько заплакала. Она плакала все громче, громче и никак не могла утешиться. Вот сидит она, плачет, и вдруг слышит — кто-то говорит ей хрипло:
- Что с тобой, королевна? Ты так горько плачешь, что холодный камень и тот пожалеет тебя.

Кто же это сказал? Она поглядела по сторонам и заметила в колодце лягушонка, который выставил из воды свою противную плоскую голову.

А сама подумала: "Что он там болтает, этот глупый лягушонок? Сидел бы в луже со своей родней да квакал! Ну разве он может быть товарищем человеку?"

А лягушонок, едва только она сказала: "Обещаю", сразу скрылся под водой. Он прыгнул на дно и, прежде чем королевна успела сосчитать до пяти, вынырнул с золотым мячиком во рту и бросил его на траву к ее ногам.

Королевна очень обрадовалась, увидев свою любимую игрушку, подняла мячик и бегом побежала из лесу домой.

- Постой! Постой! — крикнул лягушонок ей вслед. — Возьми же меня с собой. Я не могу бегать так быстро, как ты!

Но сколько он не кричал, сколько не квакал — она даже не обернулась. Может быть, второпях она его не слыхала — кто знает?! Во всяком случае, она нечего не сказала дома и скоро совсем позабыла про бедного лягушонка, которому пришлось ни с чем спуститься в свой темный колодец.

На другой день младшая королевна вместе с королем и со всеми придворными сидела за столом и ела из своей золотой тарелочки. И вдруг все услышали: шлеп-шлеп-шлеп-шлеп... Кто-то вскарабкался по мраморной лестнице и, добравшись до верхней ступеньки, постучался в дверь и сказал:
- Королевна-младшая, от-во-ри!

Королевна вскочила и побежала посмотреть, кто это к ней пришел. Отворяет дверь, а на пороге сидит лягушонок!..

Она скорей захлопнула дверь, вернулась на свое место и опять села за стол. Но ей стало очень страшно.

Король сразу услышал, что сердце у нее стучит, будто выскочить хочет, и спрашивает:
- Что с тобой, дитя мое? Отчего ты так испугалась? Уж не стоит ли там за дверью какой-нибудь великан, который задумал тебя похитить?
- О нет, — ответила королевна. — Это совсем не великан, это просто гадкий лягушонок.
- А чего же ему надо от тебя, этому лягушонку?
- Ах, милый отец! — сказала королевна. — Сидела я вчера в лесу , у колодца, играла в мяч, и вдруг мой золотой мячик упал в воду... Я заплакала. Тогда этот лягушонок достал мне его и потребовал, чтобы я за это взяла его к себе в товарищи. Ну я и пообещала, ведь мне и в голову не приходило, что он может вылезти из своей лужи. А теперь он явился сюда и хочет, чтоб я его впустила.

В это время в дверь опять постучали — во второй раз, — и тот же голос хрипло проквакл:
- Королевна-младшая, от-во-ри! Разве ты забыла, что сказала мне у глубокого колодца?.. Королевна-младшая, от-во-ри!

Тогда король сказал:
- То, что обещано, должно быть исполнено. Ступай и отвори ему!

Делать нечего! Она пошла и отворила. Лягушонок перескочил через порог и поскакал дальше, вслед за нею, прямо к ее стулу. Тут он остановился и говорит:
- Ну посади меня рядом с собой!

Но королевна до тех пор не решалась взять его в руки, пока король не приказал ей.

Едва только лягушонок очутился на стуле, как ему захотелось на стол. Пришлось посадить его на стол. Он уселся и говорит:
- А теперь подвинь поближе ко мне свою золотую тарелочку. Будем есть вместе.

Волей-неволей пододвинула она к нему свою тарелочку.

Лягушонок с удовольствием принялся за еду, а у нее чуть ли не каждый кусочек застревал в горле.

Наконец лягушонок наелся и говорит:
- Ну вот я и сыт. Теперь снеси меня в свою комнатку, приготовь свою шелковую постельку, и ляжем мы с тобой вместе спать. Я что-то устал.

Королевна так и залилась слезами. Ей было противно даже притронуться к этому скользкому, холодному лягушонку, а не то что уложить его рядом с собой в свою чистую мягкую постельку.

Тут король рассердился и сказал:
- Стыдно гнушаться тем, кто помог тебе в беде!

И бедная королевна осторожно взяла лягушонка двумя пальчиками, снесла к себе наверх и посадила в угол.

Но, чуть только она улеглась в постель, лягушонок подполз к ней и говорит:
- Я тоже устал и хочу спать! Возьми меня к себе, а не то я пожалуюсь твоему отцу.

Ах, как рассердилась королевна! она схватила его, размахнулась да как швырнет изо всех сил.
- Ну теперь-то ты уймешься наконец, мерзкий лягушонок!..

Лягушонок ударился об пол, и вдруг вместо него перед королевной оказался прекрасный королевич с голубыми глазами и золотыми кудрями.

Он рассказал королевне, что злая колдунья превратила его в лягушонка и что из всех людей на свете только она одна, младшая дочь короля, могла освободить его от злых чар. И вот теперь он наконец свободен.

А на другое утро, едва только солнце поднялось над лесом, к воротам королевского замка подъехала карета, запряженная восьмеркой белых коней. На головах у коней качались страусовые перья, вся упряжь была из золотых цепочек, а на запятках стоял слуга королевича — верный Генрих.

Верный Генрих так горячо любил своего молодого господина и так горько горевал, когда колдунья превратила того в лягушонка, что ему пришлось сковать свое сердце тремя железными обручами, чтобы оно не разорвалось от печали и горя.

В этой-то карете и должен был вернуться королевич с невестой в свое королевство.

И вот верный Генрих усадил молодых в карету, а сам снова стал на запятки, от всего сердца радуясь избавлению своего господина.

Но не успели они доехать до первого поворота, как вдруг что-то треснуло позади, будто сломалось.

Королевич обернулся и говорит:
- Генрих, ломается ось пополам!

- Нет, господин, это кажется вам.
Лопнул тот обруч, которым сковал
Я свое сердце, когда тосковал,
Пока вы в колодце глубоком, студеном
Сидели на дне лягушонком зеленым!

Еще раз и еще раз треснуло что-то во время пути, и королевичу с королевной все казалось, что это ломается карета.

А это один за другим лопались железные обручи на сердце верного Генриха, потому что большая радость не умещается в сердце, окованном железными обручами.